Главы государства российского. Выдающиеся правител - Страница 16

В 1540 году князь Иван Вельский был освобожден из тюрьмы и занял место Шуйского. При нем отдохнула земля: псковичам дана губная грамота, выпущен был из заточения двоюродный брат великого князя – Владимир Андреевич.

Власть Вельского была непродолжительна: в 1542 году Шуйский, вызванный своими приверженцами из Владимира (говорят, что в заговоре участвовало 300 человек), заточил Вельского, который вскоре был убит. Митрополита свергли и едва не убили. Митрополитом был поставлен знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на великого князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии Иван IV Грозный.

Недолго правил князь Иван Шуйский. Скоро место его заняли его родственники, князья Иван и Андрей Михайловичи Шуйские и Федор Иванович Скопин. Прежние насилия продолжались: из государевых хором вытащили Воронцова, которого государь очень любил, били его по щекам и не умертвили только по просьбе великого князя, но сослали в Кострому. Один из клевретов Шуйских дошел до того, что, наступив на мантию митрополита, изодрал ее.

Новое появление Шуйских во власти ознаменовалось усилением власти наместников. Положение становилось невыносимым. Составился заговор, во главе которого встали родственники великого князя – Глинские. Заговор созревал долго; наконец, в декабре 1543 года великий князь собрал бояр, объявил им, что знает, что многие участвовали в хищениях и неправдах, но теперь казнит только одного князя Андрея Шуйского, которого приказал схватить псарям. Собаки растерзали его. Но правления на себя Иван Васильевич не принял, а положился на Глинских и дьяка Захарова.

Новые властители занялись преследованием людей, им неприятных. В 1544 году князь Кубенский, приверженец Шуйских, был подвергнут опале, но потом помилован. В 1545 году был урезан язык Бутурлину и положена опала на Воронцова, бывшего любимца великого князя, против которого было то обстоятельство, что он желал сохранить свое влияние.

...

В это время шестнадцатилетний великий князь забавлялся и не думал об управлении. В декабре 1546 года, призвав к себе митрополита и бояр, он заявил желание жениться и венчаться на царство.

Взять за себя иностранку он не желал, ибо «у нас норовы будут разные, ино между нами тщета будет».

Царское венчание не было новостью: дед великого князя Иван III венчал своего внука, несчастного Дмитрия. Сам титул царя уже встречается в грамотах, правда – более во внешних сношениях; у великого князя Василия Ивановича была печать с царским титулом, известны и его монеты с тем же титулом. С падением Царьграда мысль о том, что Москва – Третий Рим, а русский государь – наследник греческих царей, все более и более укоренялась между книжниками.

Русская девушка. Художник Карл Вениг. 1889

Царское венчание совершено было 16 января 1547 года в Успенском соборе Московского Кремля. В 1561 году царь Иван Васильевич послал просить благословение от царьградского патриарха, от которого и была получена утвердительная грамота. Отсюда ясно, какой смысл царскому венчанию придавал сам царь. Еще до этого торжества разосланы были по городам грамоты с приказанием привозить в Москву девиц для выбора царской невесты. Выбрана была Анастасия Романовна Захарьина-Юрьина.

Род Захарьиных, происходивший от Федора Кошки, принадлежал к числу немногих старых боярских родов, удержавших высокое положение при наплыве «княжат», вступавших в службу московских государей.

Как ни любил Иван IV царицу, но, не привыкнув сдерживать себя, он не мог сразу поддаться ее умиротворяющему влиянию. Обыкновенно сильное влияние на него приписывается пожару 26 июня 1547 года, когда горела вся Москва. Волнующийся народ требовал выдачи бабки царя – княгини Глинской, чарам которой приписывал пожар. Царь был в своем дворце на Воробьевых горах.

Сюда явился к нему священник Сильвестр. Курбский пишет, что он произнес к царю грозную речь, заклиная его именем Божиим и подтверждая слова свои текстами Святого Писания. Сильвестр был священником Благовещенского собора Кремля, старший священник которого состоял царским духовником. Он, стало быть, давно был известен великому князю и, как переселенец из Новгорода, пользовался, вероятно, покровительством Макария, в 1542 году возведенного в сан митрополита. Влиянию этих духовных лиц, в особенности Макария, следует приписать сдержанность пылкой природы Ивана IV.

...

Достигнув двадцатилетнего возраста, царь пожелал высказаться, как намерен править впредь, и торжественно заявить, на ком лежит вина в бывших беспорядках.

Для этого он собрал первый Земский Собор, на утверждение которого был предложен Судебник, представлявший новую редакцию Судебника его деда Ивана III. К собравшимся на Красной площади подданным Иван IV произнес с Лобного места красноречивую речь: «Нельзя исправить минувшего зла, могу только спасти вас от подобных притеснений и грабительств. Забудьте, чего уже нет и не будет! Оставьте ненависть, вражду; соединимся все любовью христианской. Отныне я – судья ваш и защитник».

Прием прошений царь поручил А. Адашеву, которого выбрал из людей незнатных: он хотел отстраниться от людей знатных, которых владычество еще свежо было в памяти и его, и всей земли Русской. В 1551 году на Соборе духовных властей по вопросам царя даны были ответы относительно искоренения злоупотреблений, вкравшихся в Русскую Православную Церковь. Постановления этого Собора известны под именем «Стоглава», ибо предложено было сто вопросов.