Главы государства российского. Выдающиеся правител - Страница 13

К оглавлению

На вызов ответная речь недолга:

«Кровь верных сынов для Руси дорога,

Но воля и честь ей дороже!»

И шлет князь московский Димитрий гонцов

К князьям, воеводам, боярам;

И дружно отвсюду на княжеский зов

Стекается много дружин и полков:

«Служить не хотим, мол, татарам!

Позорно нести нам на крепких плечах

Ярем иноземного гнета;

Давно на Руси, на землях и водах,

В дремучих дубравах и чистых полях

Нам быть господами охота!

Под стягом Христовым мы выйдем на бой:

Победа во власти Господней;

Но срамно пред силой склоняться чужой,

А в битве за родину лечь головой

Честнее и Богу угодней».

Так мыслит Димитрий, так мыслят князья —

За Русь умереть все согласны.

И, знаменем крестным чело осеня,

Садится пред войском своим на коня

Димитрий, веселый и ясный.

Выходят полки из кремлевских ворот;

Хоругви, кресты и иконы

Бойцов провожают в далекий поход.

И ждет уж вестей о победе народ,

И молятся старцы и жены.

Меж тем как вперед, развернув знамена,

Грядет боевая дружина.

Растет, прибывает, как в море волна.

И вот перед нею вдали уж видна

Широкого Дона равнина.

И князь через Дон перебраться спешит,

Дружину свою ободряя.

Вперед он глядит и молитву творит —

За Доном на речке Непрядве стоит

Несметное войско Мамая.

Москвы и Орды – двух враждующих сил

Близка неизбежная встреча.

Луч раннего солнца поля осветил,

Проснулося утро – и час наступил,

И грянула славная сеча!

На русских, как коршун, Мамай налетел;

Поднялись стенанья и клики.

Затмилося солнце от вражеских стрел.

И поле покрылося грудами тел,

И бой разгорелся великий.

Врагов разъяренных смешались ряды,

Гремели лихие удары,

Сверкали доспехи, шеломы, щиты;

На стягах московских сияли кресты —

К тем стягам рвалися татары.

И близко уж были, но час роковой

Пробил: понеслись из засады

Ряды свежих войск и победной волной

Смущенных погнали татар пред собой,

Рубя беглецов без пощады.

И в ужасе диком Мамай увидал

Сил грозных своих пораженье,

И с бранного поля со срамом бежал, —

Бог русскому войску победу послал,

Послал на врагов одоленье.

Арсений Голенищев-Кутузов

Плач Евдокии

Бракосочетание Евдокии с великим князем Дмитрием Ивановичем совершено было в 1366 году, января месяца в 18-й день, когда князю исполнилось восемнадцать лет, и он княжил уже шестой год. Брачное торжество праздновалось в Коломне со всем великолепием и пышными обрядами того времени. По словам летописца, это событие преисполнило невыразимой радостью сердца всех русских, и тем более виновников торжества. Но недолго суждено было молодой княгине наслаждаться безмятежной жизнью счастливого супружества. По собственным словам ее, не много испытала она радостей в супружестве. В самый год бракосочетания ужасная моровая язва поразила Москву. Затем следовали городские пожары, нашествие Ольгерда, поездка Дмитрия в Орду. Все эти бедствия, не относясь к Евдокии лично, само собой, разумеется, подвергали опасностям мужа, столицу, а затем уж и ее саму, как супругу великого князя. Она ствердостью переносила бедствия, являясь, сколько было в ее силах, помощницей своего супруга.

Узнав о Мамаевом нашествии, Дмитрий Иванович, по благочестивому обычаю своих предков, прежде всего поспешил в Успенский собор с молитвой о подании небесной помощи против врагов и потом уже разослал гонцов для сбора воинства. Тогда все вдруг пришло в движение, каждый горел желанием принять участие в предстоящей борьбе. Кто не мог служить Отечеству оружием, тот ревновал служить ему молитвами и делами христианского благочестия.

В этом последнем деле Евдокия подавала первый и лучший пример. Забывая о предстоящей опасности для своего супруга, она полностью посвятила себя делам благочестия. По словам летописцев, она непрестанно ходила в церковь и раздавала бедным богатые милостыни.

Великий князь между тем, устроив полки, отправился в Троицкий монастырь, чтобы принять благословение преподобного Сергия и просить его молитв. Возвратившись в Москву, он велел войскам выходить, а сам пошел в Архангельский собор. Укрепившись там молитвой и поклонившись праху своих предков, Дмитрий Иванович вышел из церкви. Тут встретила его Евдокия, окруженная женами князей и воевод, и множеством народа, собравшегося провожать великого князя. Последовало трогательное прощание Дмитрия со своею супругой. Он подошел к плачущей Евдокии и стал утешать ее.

– Оставь слезы, – сказал он. – Бог нам будет заступником, и мы не убоимся врагов.

Он обнял на прощание супругу и отправился в путь. Княгиня вошла с воеводскими женами в терем, села под южными окнами лицом к набережной и грустно смотрела вслед удалявшемуся супругу. Она горько и тихо плакала.

– Господи Боже великий! – глубоко вздохнув, воскликнула она. – Презри [посмотри] на меня, смиренную, удостой меня еще увидеть славного между людьми великого князя Дмитрия Ивановича! Крепкой рукою Твоею дай ему победу на супостатов! Да не постигнет христиан та же участь, какая постигла их на реке Калке! Не дай погибнуть остатку христиан, да славят они святое имя Твое! Уныла земля Русская, только на Тебя уповаем, Око Всевидящее! У меня осталось три сына, но все они еще в детских летах. Кто защитит их от ветра буйного и от зноя палящего? Возврати им отца и не дай им осиротеть!

...

Скоро получено было известие, что великий князь со всем войском переправился через Оку в Рязанскую землю и пошел на бой против татар. И стали все скорбеть за князя и за землю Русскую.